"...Это словно они вдруг осознали, что создали слишком безупречную для этого бренного мира песню и в панике добавили скрипичное соло", - Джо Пера о "Baba O'Riley".

*******************************
Когда по совсем не ясным даже самому себе причинам подступаешь к написанию простачковой рецензии на таких мастодонтов, как The Who, невольно трясутся руки и разум медленно, но верно затуманивается истинно британским смогом, полным какими-то нелепыми, а оттого по парадоксу Вегнера набирающими силу загонами подобия "да кто я такой?", "где в 18 моя бездарная ж...изнь и где уже были они!"... Но когда забетонировавшее тогда ещё зыбкое место синтезаторов в рок-музыке вступление "Baba O'Riley" уносит тебя туда же, куда в самом авангарде потока некая Салли уносится вместе с лирическим героем, выраженным проникновенным голосом Роджера Долтри, все прошлые заботы превращаются в что-то эфемерное, а суть их переворачивается с ног на голову - словно именно эти ценности как-то сильно оторваны от мира, а процветание - где-то под сваями всей этой общественной платформы, которую держат атланты из тех "синих чулков", которые и сами не готовы осознать что якобы теряют. Вещает искуситель без устали о том, как и нам нечего терять и следует "повернуться к рутине спиной". Но чуть дойдя до ворот пресловутой земли обетованной ("The Exodus is here"), что именуется "Teenage Wasteland", и обрывая сладкую песнь, он поворачивается спиной к нам. И злым, явно не желающим выдавать эту дежурную фразу, выкриком снимает с себя ответственность: "They're all wasted!". Чтобы вникнуть в это "а мы вас мелким шрифтом предупреждали" и сделать выбор, нам дано ровно 5,5 секунд и 4 удара по струнам. С порога этого рая гедонизма ты успеваешь соскочить в последний момент, берёшь первый попавшийся Jensen Interceptor, вжимаешь фул-тротл и рвёшься прочь под драматичное скрипичное соло назад в, как оказалось, вполне родную и куда более жизнепригодную гавань... Да, эффект, который оказывает этот эпичный трек, что для меня - на плато величайших музыкальных творений и претендент на транспарентное первое место, почти не имеет аналогов в музыке. "Baba O'Riley", как и добрая половина материала отсюда, был придуман как часть грандиознейшей рок-оперы "Lifehouse", сюжет которой уже поспешили записать в "великое пророчество о дне сегодняшнем", но в итоге даже для The Who этот астрономически детальный и сложный проект оказался неосуществим (детально о его истории можно узнать в новой книге из буквально под завязку забитого ценнейшими предметами 10-дискового бокс-сета "Who's Next/Life House", вышедшего в этом сентябре по стартовой цене в 225 фунтов), и смысловая нагрузка была переписана. Но, похоже, с этой непринуждённостью музыка на альбоме лишь ещё приобрела в силе, и как открывашка данное творение работает превосходно, если бы её не хотелось потом переслушивать вновь и вновь... Только при непосредственном процессе написания этой рецензии трек был мной прослушан как минимум 19 раз подряд, включая неоднократный детальный просмотр культового концерта на Shepperton Studios 25 мая 1978 года, снятый в суперкачестве на профессиональную киноплёнку. Там The Who, можно сказать, "at their finest" - Мун, закрепивший шумоизоляционные наушники к башке скотчем, гиперактивный Пит Таунсенд (Town's-Hend, не Тауншенд!!) с фирменным взмахом руки перед ударом по струнам, непоколебимый "Вол" Джон Энтвисл на басу и великий, безбашенный и, верьте или нет, трезвый фронтмен Роджер Долтри, играющий скрипичное соло на губной гармонике, не выпуская из рук микрофона - не хочется верить, что ещё считанные месяцы - вот и конец тому самому The Who. "Baba O'Riley" - один из величайших опусов в музыке - затмевает почти всё, что было до него, и многое, что было после.

Выдернув себя клещами из вступительного шедевра, мы можем уже поговорить об альбоме. Имеется тут и не менее великолепная и недооцененная "Bargain" - это "новая" (в контексте - не из "Lifehouse") песня, чей несколько расслабляющий, но довольно задумчивый мотив отлично разгружает мозг после приключений с первым треком. Можно заметить и мистическую синтезаторную нить, и безумие Кита Муна за ударными, которые на протяжении всего альбома будет радовать заядлых любителей его таланта огромной плотностью сбивок и энергией, которая сочится даже из самых обычных, базовых битов - так, как умел один лишь Мун. Другие треки, где он показывает свою силу - "Going Mobile" и "Behind Blue Eyes". После короткой "Love Ain't for Keeping" идёт "My Wife" - песня Джона Энтвисла. С первого раза пролетевшая мимо, потом она меня захватила чуть более монотонным вокалом и несколько психоделическими веяниями, придаваемыми духовыми. А вот говоря о Долтри, у него было где развернуться во всю силу - и меланхолические участки вперемешку с гиллановскими эмоциональными распевами на "Getting in Tune", и агрессивная подача вкупе с крайне удачным текстом, написанным от лица отчаянного "маленького человека", превращающая сначала лёгкую "Behind Blue Eyes" в прото-металлическую балладу - отличный срез его вокального диапазона. Закрывается альбом не менее эпичной "Won't Get Fooled Again" - классический рок-н-ролльный рифф, беспрестанно поддерживаемый органной линией, прогнанной через синтезаторный пульсирующий пресет; великолепные гитарные соло Таунсенда; философский текст, написанный под влиянием философии Инайата Хана; ну и абсолютный катарсис в конце с врезающимся в уши "Yeeeeah!" от Долтри. "Won't Get Fooled Again" - это прорывное завершение альбома, которое способно нагнать за остальным материалом, если кому-то альтернативно искушённому вдруг не хватило предыдущих песен, и которое едва ли можно было сделать ещё лучше.

Единственный минус "Who's Next" - это последний трек А-сайда "The Song Is Over" - мелодия, которая должна была быть финалом "Lifehouse" - она чувствуется совершенно не к месту и перенасыщает альбом медленными и меланхолическими участками. Но даже она не даёт мне права поставить ниже 10 баллов этому великому творению, очень близко подошедшему к грани арт-рока и встряхнувшему музыкальный мир во внеочередной раз. Полная экспериментов и прорывов, эта пластинка отбила даже у многогранных и сильных концептуальных рок-опер "Tommy" и "Quadrophenia" пальму первенства среди альбомов коллектива и обязательна к прослушиванию всем без исключения. И да, не соглашусь с Джо Пера - скрипичное соло вообще никак не портит "Baba O'Riley", а концертные соло на гармонике лишь ещё больше украшают.

************************
"Meet the new boss, the same as the old boss" (Won't Get Fooled Again)

В этот раз новый босс отличился от предыдущих разительно. А если бы приехал сам "ревизор" в виде "Lifehouse", то что бы немыслимое могло произойти, остаётся лишь гадать...

IJzerklompje  28 окт 2023

После громогласного альбома "False" и мощнейшего концертника группе Gorefest посыпались благосклонные отзывы и накопилась внушительная фанбаза. Чувствуя, насколько огромен творческий потенциал у молодых и не лыком шитых музыкантов, Nuclear Blast решил сделать коллектив своим флагманом. Имея в целом благоприятную атмосферу и для записи, и для продвижения альбома, группа решила продолжить направление "False", направленное на снижение градуса кипения крови и усиление мелодизма, в некоторой степени следуя Carcass, при этом музыка отличается сочащимся со всех щелей блюзовым подходом Бонебаккера к написанию соло и части риффов, который выливается в то, что называется дэт-н-роллом. Не то чтобы Gorefest сделали это первыми - уже были и пионерские работы Pungent Stench, и финская сцена, ведомая группой Xysma, обладала многочисленными дэт-грайнд-бандами с таким или сяким элементом из более миролюбивого рока. Да и такие мастодонты, как Entombed, начали на "Wolverine Blues" налаживать контакт с подобной мелодикой. Но у Gorefest всегда получался дэт-н-ролл аутентичнее и толковее коллег. Насколько же хорош находящийся меж двух огней '92 и '96 года "Erase"?

Первое, что бросается в глаза - это резкий спад всего убоя в звуке. Лишённый цели эксгибировать ужас, новый продакшн даёт слушателю хорошо прочувствовать разные вложенные рок-фрагменты. Ещё мне тут очень нравится Эд Уорби - как сама манера игры на барабанах, не чурающаяся сбивок, но не превращающаяся во фрик-шоу Валидуба от ударников - то есть идеально подходящая под стиль музыки, так и звук, вполне чёткий и не заставляющий напрягаться. Исключение есть - это трек "Peace of Paper" - но он в целом представляет по стилистике скоростной False-esque номер, которому маленький бластбитик весьма ко двору. На "Erase" голос Яна-Криса де Куера окончательно и бесповоротно проходит трансформацию в тот самый булькающий, проникновенный, но при этом на зависть разборчивый гроул. Бас, им же исполняемый, не сильно выделяется, но тон инструмента посажен что надо. В миксе его слышно и не зря он там поставлен чуть-чуть впереди. Риффы в основном галоповые да дэтовые и не уходящие далеко в роковую стезю, и Хартхорн стабильно их нарезает, но звуку его гитары будто чего-то не хватает. Соло Будевейна Бонебаккера, использующие и теппинг, и блюзовые прогрессии - фишка группы, проявившаяся ещё на "False" - очередное достоинство альбома. Все песни стоит прослушать до конца, даже несколько невнятную в начале "Seeds of Hate" и балладу, способную усыпить металлистов, не отличающихся сердоболием и пристрастием к таким грустным номерам (не меня, на всякий пожарный) - "Goddess in Black", так как раскрываются они лишь в финале, не без помощи соло кудрявого пацана. К любимым номерам я отнесу начальную "Low", задающую тон всему альбому, идущую за ней качовую "Erase", обзавёдшуюся видеоклипом; а также задорный и буквально мгновенно запоминающийся хард-рок на "To Hell and Back". А вот выделенный в отдельный физический сингл (почему-то занимался дэт-синглами - именно синглами, не EP и не семидюймовками групп, которые пока не могут себе позволить большее, только Nuclear Blast) трек "Fear" мне зашёл чуть меньше остальных, несмотря на сильное соло. Кстати, на сингле есть два достойных внимания номера - "Raven", который скорее напоминает песню из "Soul Survivor", но с более жёстким характером гитарного звука, и перезапись композиции из начального периода "Horrors in a Retarded Mind '94" - причём эта версия нравится мне даже больше вариантов из демо и из культового сплита "Where Is Your God Now", которые, казалось бы, всегда привлекали своей безусловной мрачностью.

Подводя черту под "Erase", стоит сказать, что альбом вышел удачным, но не настолько безукоризненным, насколько ими являются два альбома между данным. И всё же в рамках дэт-н-ролла работа является прорывной. Потому, а также за "Seeds of Hate" и некий недостаток динамики в ритм-гитаре, снизим оценку до 8 баллов.

P. S. Забавное сходство - рифф в "Peace of Paper", идущий с 0:34, подозрительно напоминает ряд нот из евродэнс-хита "Doop" одноименной группы, всем нам знакомого как мелодия сектора "зеро" из ворошиловского "Что? Где? Когда?". Примерно в одно время с выходом "Erase", в летней серии 1994 года, эту песенку впервые использовал господин Крупье при выходе на зеро. Учитывая, что после распада Горфеста де Куер и Хартхорн ударились в синт-поп, может быть, такое совпадение не случайно, а появилось намеренно, и знатокам электронщины 90-х стоит проверить музыку группы ещё и на предмет других скрытых под слоями дисторшна заимствований из популярно-танцевальной музыки.

IJzerklompje  28 окт 2023

Вот я обозреваю уже третий из первых альбомов TAAKE, и видно что руководитель команды Doedsjarl Hoest никак не позволял безумным критиканам как-то поднаехать на свои творения. «… ...», - вероятно, подумал он и пригласил целую кучу вокалистов на этот альбом. Как это получилось, в итоге знает только сам Hoest.
Сейчас подсчитаю. Ну во-первых, Lava - басист из группы кое-где подпевал. А там пошло... 7 приглашенных вокалистов, считая одного шептуна. Не будем долго гадать: что, из-за чего и почему. Самое первое мнение мое такое: в рекламных целях. Или так: зашел в студию пивка выпить с камрадами Helveteskommandant Nattefrost из Carpathian Forest. А ему: «Иди сюда, ну-ка спой здесь, вот тут похрипи». Это второй вариант.
Но этим не ограничился Hoest, ибо талантливый музыкант. Настоящий блэк-металлист. На этом альбоме он продолжил традицию Фолк-Блэк-Метала, только в очень специфическом ключе. Это такой «открытый Блэк-Метал», в котором видна и слышна его структура, партии инструментов не спрятаны под саунд-продюсирование и бешеный риффинг или тремоло на гитарах. Наоборот, гитары вполне слушабельны и раскрыты (в понятиях Black metal), только примочены в блэковом ключе.
Даже выражусь резче, дабы понятно было, - если в некоторых местах гитары пустить с более «человеческими» примочками, то получился бы если не Фолк-Метал, то замороченный резкий Power Metal с фолк-заметками - иногда и в вокальном плане.
TAAKE на этом альбоме делают классный внятный Black Metal со сложными сольными гитарными партиями, жаль не дотягивают до Progressive Black Metal. Но иногда такая грусть-печаль встречается, что прямо Doom'ом черно-металлическим назови - не сильно ошибешься.
После второго альбома три года прошло всё-таки, и Hoest имел время для создания нормального, оригинально структурированного диска. И отмечу, что в ряде мест автор создает локации разреженного музыкального пространства, которые буквально притягивают внимание слушателя, и он ждет, чем это закончится (в "Hordaland doedskvad V", например).
А финальный 9-минутный трэк "Hordaland doedskvad VII" тоже тянул свои щупальца к Progressive Black Metal. Hoest вовремя остановился. Хаос - хаосом, но это безумие со штангенциркулем в руках, где промерено всё до последней музыкальной запятой.

resurgamresponses  28 окт 2023

Сразу должен признаться, что никогда не являлся горячим поклонником этой легендарной германской группы, как и всего немецкого тяжёлого рока в целом. При этом Scorpions, и этот их альбом в частности, (хотя и далеко у них не первым) слушал ещё в молодости на виниле. Было интересно, но в отличие от англосаксов (скажем, Judas Priest, Saxon, а тем более AC/DC c Aerosmith), как-то не цепляло.

Нелёгкое это дело браться за обзор одного из знаковых альбомов знаменитого рок-коллектива, о котором, казалось бы, давно уже всё сказано. Здесь нужно либо располагать неким эксклюзивным материалом, дабы не повторяться, либо делиться по выбранной теме любопытными, по возможности, соображениями. А так как подобного рода материалом я не обладаю, остаётся второе. И начну, вероятно неожиданно, с личности продюсера этой пластинки Дитера Диркса.

Непросто стать авторитетом для музыкантов, которые немногим моложе тебя. А лидерам Scorpions Клаусу Майне и Руди Шенкеру в 1975 году, напомню, было уже по 30 лет. Ульрих Рот и басист Фрэнсис Бухгольц (оба 1954 года рождения) были более молодыми людьми, но расположить к себе и тех и других Д. Диркс всё же сумел.
Известно, что сам Диркс являлся приверженцем психоделической и даже электронной музыки, и со Scorpions он погрузился в малознакомый доселе, как для него конкретно, так по большому счёту и для музыкантов группы, мир тяжёлого рока. Есть ощущение, что для них всех это было неожиданным, но увлекательным процессом.

Определённый психоделизм в музыке предыдущего альбома "Fly To The Rainbow", возможно, и привлёк Д. Диркса к желанию поработать с подающей немалые надежды группой. Но, похоже, уже по ходу сессии в Стоммельне, в собственной студии Диркса, изначальные его планы начали меняться. Впрочем, не исключено, что всё у них тогда было хорошо продумано и Scorpions осознанно взялись осваивать несколько иное для себя направление.

Поговаривали, что в той студийной работе наметилось некое размежевание между старожилами группы Р. Шенкером - К. Майне и относительным новичком, ведущим гитаристом У. Д. Ротом. Дыма без огня, как известно, не бывает и скорее всего что-то подобное действительно происходило. Об этом свидетельствуют и титры в скобках после названий песен в трек-листе программы "In Trance". Но, опять же, важна конечная цель, а она, судя по всему, удовлетворила все стороны. Включая и Дитера Диркса, который продолжил весьма успешное сотрудничество с этим коллективом вплоть до 1988 года.

Если же вспомнить о присущей немцам аккуратности, а ещё пунктуальности и педантичности, то в нашем случае это не про Scorpions. В программе "In Trance" очевидна развязная провинциальность ранних лет британских квартетов Slade и Geordie с их нарочитым пофигизмом и разгильдяйством. Как, впрочем, и привлекательная простота Deep Purple начала 70-х годов. Основным же отступником от святых немецких принципов, пожалуй, следует считать Ули Рота, хотя, не исключено, приложил к этому руку и хитрец Д. Диркс.

Программа альбома разделилась на две примерно равнозначные части. При этом пять из десяти песен за авторством молодого гитариста У. Рота. В одной из них ("Life's Like A River"), с участием, впрочем, Р. Шенкера, звучат слова, придуманные Кориной Фортманн, тогдашней женой Дитера Диркса, которая лучше остальных владела английским языком. Что заметно по содержанию этого трека:

"По мере того, как проходят твои годы,
Тишина становится твоим другом,
И ты видишь мир уже по-другому.
Не бойся стареть -
Жизнь всё ещё полна радости
И красота минувшего радует твой разум..."

Типично женские, согласитесь, сентенции.

А вот для сравнения текст Клауса Майне к "Robot Man", возможно, самой заметной композиции альбома:

«...Малышка, это чудесная станция,
Где мы обитаем.
Что мы делаем с нашей магией
Моего поколения?
Послушай, малышка, это не видение,
Это реальность.
Это сцена роботов, в которой мы живём.»

Английский язык Клауса Майне - это особая тема. При известной морфологической близости немецкого и английского языков, у каждого из них существуют определённые фонетические особенности. В случае с К. Майне это выразилось в его своеобразном произношении ключевых, часто употребляемых в рок-музыке английских слов. Как, вероятно, и большинство немцев, для которых английский язык требовался лишь "по работе", Клаус невольно смягчал гласные буквы в, допустим, таких словах, как life, like, together. И у него получалось, и это нельзя не заметить, l-я-fe, l-я-ke, t-ю-gether. Произношение Клауса в то время было ощутимо хуже, чем у его соотечественника Франка Борнеманна из Eloy, пусть даже и лидер-вокалистом у себя в группе Борнеманн был так себе.

В пору моей "виниловой" молодости к пластинкам типа "In Trance" в моём кругу относились с известной долей скепсиса. "Слишком спокойная", - говорили мы тогда о таких, что мало кому нравилось. Многим из нас всякая музыка, если она не была похожа на динамичные вещи тех же Deep Purple (в крайнем случае Nazareth) первой половины 70-х годов, доверия не внушала. Сейчас, конечно же, всё иначе. Именно "балладность" этого диска Scorpions главным образом и привлекает из музыкального массива того времени нынешнее моё поколение. Пусть даже понятие "баллада" здесь весьма размытое и, пожалуй, условное.
В этом альбоме канонической балладой в полной мере следует считать разве что титульную композицию "In Trance" с характерным вокальным вступлением Майне. "Life's Like A River" - это, скорее, ноктюрн, а номер "Living And Dying" так и вовсе скорбная эпитафия. Весьма привлекательная песня Ульриха Рота "Evening Wind", которую почему-то также принято считать балладой, это сентиментальный блюз. Как и "Sun In My Hand" с заметным привкусом психоделии.

У. Рот, как всем известно, также пытался петь, но лучше бы тогда он этого не делал. Складывать из английских слов тексты у него в ту пору получалось куда удачнее, лучше, чем у Клауса Майне. Его незамысловатые вирши были, по крайней мере, более романтичными, чем у фронтмена и, стало быть, основного рифмоплёта группы. Вот для примера фрагмент из "Evening Wind":

"...Ты когда-нибудь слушал
Вечерний ветер,
Его лёгкое дуновение и мысли?
Прислушайся, и ты убедишься, мой друг,
Ветер молвит тебе истину..."

А вот для сравнения образец творчества К. Майне в песне "Top Of The Bill":

"Ты - звезда рок-н-ролла,
Ты вне чартов.
Твоя кровь холодна, ты стареешь.
Но вся твоя жизнь - это рок-н-ролл...

...Ты - звезда рок-н-ролла,
Ты был первым в чарте,
У тебя были слава и почести.
Рок-н-ролл был твоей игрой,
О-о-о ... и ты был лучшим по счёту..."

Простенько и серенько. Не в плане оправдания Клауса замечу, что и лидеры британских супер-монстров порой тогда сочиняли не лучше.

Если вернуться к немецкой аккуратности, а также педантичности с пунктуальностью, то парни из Scorpions забили тогда на все эти химеры в попытках соответствовать первопроходцам именно в британской тяжёлой музыке.

Первую часть программы альбома завершает номер "Living And Dying". Когда в ходу были только виниловые диски, у слушателя этого альбома, пока он переворачивал пластинку на вертушке, было время для разного рода размышлений. Меланхоличность и, пожалуй, даже некая обречённость LP "In Trance" им ощущалась, наверное, даже в большей степени, чем это заложили в программу сами музыканты и их продюсер.
Текст "Living..." достаточно прост, возможно, даже примитивен, и под стать скорбной мелодии. Пусть даже текст и вторичен относительно музыки. Не исключено, что слова были подобраны Клаусом под уже готовую мелодию Р. Шенкера. Но даже сочинение подобных опусов для истинного арийца того времени было занятием не из простых. И что-то мне подсказывает, что в этом плане без помощи со стороны у них тогда не обходилось.

Каждую из сторон пластинки открывают самые динамичные композиции программы "In Trance". Подобный подход был оправдан и во времена дебюта альбома, да и сейчас не утратил своего значения, хотя на CD это воспринимается не так явно.
К разряду динамичных, кстати, надобно бы отнести и песню "Longing For Fire", созданную усилиями тандема гитаристов. При этом за мелодию ответствовал Рудольф, а за текст его визави Ульрих, заботившийся в первую очередь за соблюдением рифмы и уж во вторую за содержание. На фоне "Longing..." гитарный этюд Рота "Night Lights" представляется некой аномалией приятного свойства.

Наконец, касательно обложки альбома "In Trance". Застывшая в неловкой позе над белым «Стратокастером» блондинка с оргазмирующим лицом открывала серию пластинок Scorpions с достаточно рискованными картинками на конвертах. Взглянем, допустим, на обложку следующего их диска "Virgin Killer" или, скажем, на "Lovedrive" (1979 г.). Да и конверт альбома "Animal Magnetism" наводит на определённые мысли.
Сами музыканты всячески от всего этого открещивались, ссылаясь на звукозаписывающие компании с которыми состояли в договорных отношениях, однако и не отрицали того, что их идеи им нравились. Но главное, как все мы понимаем, было не в картинках. На территории континентальной Европы нашлась-таки рок-команда, способная в те времена конкурировать с, казалось бы, непревзойдёнными англосаксонскими авторитетами.
И это было лишь начало.

МихаилБогданов  27 окт 2023

За 10 лет до того, как группа повернёт вектор своего развития и увеличит и без того немалую славу до неизмеримых пределов, у ZZ Top выходил намного более ортодоксальный блюз-рок. И издав в 1972 году максимально напичканный хитами "Rio Grande Mud", принесший группе относительную славу, техасским ребятам нельзя было расслабляться, неважно, как бы солнце не пекло, и как бы мексиканская кухня не зазывала к себе своими сытными представителями. Новый труд южных рокеров под лаконичным названием "Три человека" и оформлен скромно, так что альбом мог зазвать слушателей извне лишь своим материалом. А с ним проблем нету.

В отличие от предшественника и вокальная, и риффовая составляющая, в целом убавившие в цеппелиновой тяжести и хуковости, взамен приобрели в своём разнообразии внутри альбома. От классических сатерн-мотивов в "Waitin' for the Bus" до более медленного темпа и горьковатого настроя по лекалам блюзовых мэтров в сопряженной с ней "Jesus Just Left Chicago", от балладного и проникновенного госпел-подобного исполнения в "Hot, Blue and Righteous" до какой-то мягко-отстранённой игры с лёгкой ноткой психоделики в стиле ранних Fleetwood Mac на "Master of Sparks" (причём в начале заметно явное заимствование из "The Green Manalishi") - на одной только первой стороне мы встречаем 5 разных по фактуре песен. Здесь очень хорошо выделилась творческая жилка музыкантов, явно экспериментировавших с рамками стиля, ничуть ни укрощая музыкальное любопытство. Но альбом сохранил во всей полноте истинный дух блюз-рока, в содержание "Tres Hombres", как в хорошую и умную книгу, очень приятно вслушиваться, и с каждой "понятой" песней при знакомстве с этим альбомом у меня наполнялось своеобразное чувство удовлетворения, похожее на таковое от выигрыша в суперблице "Что? Где? Когда?" (уж поверьте, азартные знатоки ни с чем не спутают такую вспышку радости и гордости). Качество игры Гиббонса здесь на высоте - высекая, оттягивая, обыгрывая, расставляя стаккато, "откалывая" ноты, он не скупился на запоминающиеся мелодии и разнообразие звучания. Ритм-секция Дасти Хилла и Фрэнка "Rube Beard" Бирда же не пошатнётся от такой нагрузки, предоставив крепкий фундамент музыке, а также прибавляя очков её энергетике. Выделяя любимые песни, стоит отметить начальную тему, "Shiek", "Beer Drinkers & Hell Raisers", ну и вошедший в платиновый фонд музыки гиперхит "La Grange" - между прочим, наверное, это будет самая лучшая песня для практики разделения игры и пения (я, как не пытался в своё время, не смог освоить этот ключевой навык, баянисту нужный не менее, чем гитаристу). Грязноватая "Precious and Grace" - единственный трек из "Tres Hombres", который так и пролетел совсем куда-то мимо меня. Но не будем о грустном.

Данный альбом прославленных на весь мир техасских (в будущем) бородачей является бесспорной классикой американского рока, и хотя он является работой, совсем не похожей на "Rio Grande Mud", оба альбома мне нравятся одинаково, хотя обоснования тому у них будут совершенно разными. Пусть эти диски не так полно поглощены в массовом сознании тенью MTV-периода, как пластинки периода с середины 70-х до ослепляюще яркого "Элиминатора", некоторые всё же как-то легкомысленно относятся к раннему творчеству ZZ Top, и теряют очень многое. Оценка этой заслуженно культовой работы, думаю, не вызовет никаких споров и сомнений.

IJzerklompje  27 окт 2023

Shadow People - трио из Луизианы, образовавшееся в 2013 году. Коллектив исполняет музыку, которая включает в себя элементы самых разных жанров и поджанров, однако сами музыканты называют свой стиль "screamo sludge punk".

Эту группу я откопал в недрах Бэндкемпа и их звучание меня крайне зацепило. К сожалению, в интернете не так много сведений о парнях из Батон-Руж, мне даже не удалось найти их страницы в зарубежных соцсетях. Однако материал, который они лабают, заслуживает огласки.

Именно с "Батом-Руж" началось мое знакомство с Shadow People. Невыразительная обложка, подумалось изначально, но внешность обманчива. Да, на альбоме всего 7 треков, но все они крайне разнообразны, что в звучании, что в текстовой составляющей. Если говорить об ассоциациях, которыми может овеять при прослушивании диска, то в первую очередь это Unwound, Eyehategod (из-за схожести манеры исполнения вокалиста, отсылающей к Майку Уильямсу), Unsane, Electric Wizard, и даже нотки Курта Кобейна можно услышать в куплетной части песни "Death to Mainstream Cinema". Да, в данной работе идет смешение элементов нойза, сладжа, панка и пост-хардкора. Вязких сладжевых риффов здесь не так много, в отличие от пост-хардкорного рубилова с небольшой приправой из нойз-роковых элементов.

Текстовая составляющая альбома затрагивает темы аборта ("Six Weeks"), рефлексии по расставанию ("Death to Mainstream Cinema", причем завязка текста построена на том, словно герой воспринимал отношения как кассовый фильм-мелодраму со счастливым концом, однако реальность оказалась не такой, как в финале картины), буллинга ("HaHa"), секса ("Binch the Head and Suck the Headb" с характерным грязным звучанием) и рассуждением на тему скуки и безделья ("Every Man a Sot"). Последний трек и является жемчужиной данного альбома, в нем повествуется о лирическом герое, который ищет свою "Евангелию" в недрах Батон-Руж, и с ужасом понимает, что место, в котором он обитает, способно лишь убивать его мечты. Собственно, вокалист и гитарист Shadow People Мэтт Конради отзывался о творении, как об "оде Батон-Руж, о чертовском разочаровании в этом месте".

Этот коллектив - приятное открытие, а альбом - солянка из различных стилей со своими интересными фишками. Рекомендую.

DJ Galin  26 окт 2023

Сказъ о томъ, какъ на Руси познавали празднество да бражничество народа нидерландськаго.

*********

Шелъ 7527-й годъ от сотворенiя мiра великимъ Господомъ нашим Б-гомъ. Удумалося какъ-то однажды купцу Силантiю Кондратьичу Густовласову, что славу на всю Н-скую губернiю заполучилъ темъ, что его утешенiя неутомимыя надъ скоморошествами заморскими, зело въ образе своемъ злодейскими, сими, что онъ "увѣсистымъ булатомъ" кличетъ, и энтимъ гуслярствомъ, что "гитара елекровная" выжимаетъ, тѣми, что его мужики не иначе какъ бѣсовскими и прозываютъ, отправиться въ сами Нидерланды до града уезднаго Пурмеренда въ ихней губѣрнiи Норд-Холландъ. Окромя дѣлъ купеческихъ призвалъ онъ дружину свою испити много доступнаго пива и меду да прознать, какъ уж там дѣла обстоятъ не только съ булатомъ, но и съ гуляньями да брагою.
- Вскую энта Голландiя тебѣ сдалась, баринъ? Або не достаетъ тебѣ въ вотчине родной приключенiй?
- Не Голландiя, а Нидерланды! Остолопъ! Неучъ! А энта жъ пролаза подаваша годину эдакъ назадъ челобитную царю-батюшке на имя мое честное!
- Да какъ жъ не подать, баринъ??? Ты жъ за всякую малую провинность зачинаешь въ непристойной, исконно басурмански унизительной манерѣ ругать насъ! Да к тому всему в тягло намъ внимать тому, какъ ты, монахъ китайскiй, растѣкаешься мыслею по древу---
- Мысею по древу! Эка невидаль, чтобы мысль по древу текла-съ! Мысь - есмь белка! А "Слово о полку Игореве" такiе нехристи, какъ ты, неверно истолковываютъ-съ! Невѣжда!
- Не невѣжда, а невѣжа!
Богатырскаго подзатыльника холопъ спохватилъ мигъ спустя.

Уж собралъ купецъ славну дружину, подковалъ скакуновъ верныхъ, да въ Инъ-сто-граммъ запостилъ "матерялю экстермитскую" о засилiи неверныхъ, да отправился наконецъ-таки въ обѣтованныя Нидерланды. Уж много писать про тѣ вѣщи, что съ Густовласовымъ происходили по всѣй дорогѣ дальней, дабы не тешить себялюбiя да "едундицiи" Густовласова, не буду. Расскажу лишь единую изъ таго мѣста быль, что на головной околице съ Речью Посполитой онъ зело хотелъ повидаться съ некимъ "бегемотом". Былъ среди дружины совсѣмъ новый отрокъ Конрадъ Тупаковскiй, по батьковей линiи изъ поляковъ. Видалъ онъ "бегемота" въ, как думалъ дружинникъ Барановъ (стоитъ сказать, что онъ дальше деревни лишь разъ тайкомъ въ Астрахань проѣзжалъ, гдѣ на гуляньяхъ "Трупнаго яду" его Густовласовъ и поймалъ и силкомъ назадъ, отчитывая зело громко, увёзъ), ихней версiи Кунтскамеры, что ляхъ назвалъ "Ograd zoologiczny". Мало таго, что обвинилъ онъ ляховъ въ скудоумiи, ибо тѣ не смогли придумать большой домъ, чтобы уместить туда полную Кунтскамеру, и посему возвели они отъ немощности много домовъ раздельныхъ помальше, чемь обиделъ Тупаковскаго, такъ еще и въ здравомъ уме Густовласова и остальныхъ онъ усомнился, ибо зная "бегемота" токмо по тому, что виделъ въ томъ причудномъ загоне, не понималъ, какъ можно съ такимъ животнымъ вѣсти беседу да пива испить. Не менѣе его страшило невозмутимое отношенiе къ симъ словамъ дружины русской. Ничтоже сумняшеся, сбежалъ онъ въ родную Польшу на первой же деревне.

Доѣхалъ Густовласовъ и компанiя до Пурмеренда, гдѣ прѣдставители его встрѣтили тюльпанами да кофиём особымъ, что, однако, Густовласов испить не давалъ, вѣроятно, боясь, что кубок полон яду. Встретилъ его и некiй скоморохъ Джеффри (Питерсъ) Пертовичъ, что былъ окутанъ всякой кожею до пятъ, какъ и Густовласовъ. И началъ онъ, какъ Густовласовъ любит говорить, одну былину о другѣ его, вѣстимо, ихнего Ильи Муромца, Ильи Дубопята (придерживаясь наречiя нидерландкаго - Платвута).
- Глаголитъ-съ, что отказали у него какъ-то частею пяты, и съ тѣхъ поръ онъ - Дубопят. А вотъ когда пяты онемели окончательно и безповоротно, и одну работу, что онъ зналъ, у него отняли, онъ пролежалъ на печи тринадцать лѣтъ. Вотъ вещаетъ-съ, что де-правда.
- А что жъ за работа энта такая, что едиными ногами давалася, да такъ кормила, что сѣльскаго хозяйства такъ нужды онъ и не позналъ?
- Драммер онъ былъ, Згурскiй-съ.
- Драммеръ, драммеръ... А! Припамятовалъ, что какъ-то ты мне показывалъ албумъ группы "Макабра", такъ тамъ былъ какой-то Драммеръ, и тамъ онъ не богатырь былъ, а юродивый убивецъ!
- Подумалъ бы еще над речами, да сошелъ бы больше за умнаго-съ. Тамъ не Драммеръ, а Дамеръ, манiакъ американскiй-съ!
- Американскiй, да, да. Помню, что первый бояринъ мояго роду, скопивъ въ мошны зело грошей, уехалъ въ Америку. Разъ въ годину онъ присылалъ гостинцы. Да всегда говорилъ, что насъ привѣзти не можетъ, дескать, "не можно, пока Колумб не заплывѣтъ".
- Такъ вотъ, сейчасъ у энтого Дубопята ноги заходили вновь да длани смякли до нужнаго пределу-съ. Теперь желаю ещё и сѣго Дубопята воочиiю повидати-съ.

Заходя на пиръ, что былъ уготовленъ принимающею стороною, тамъ онъ увиделъ того же Петровича, да Дубопята, да и Льва Ноева, да къ тому же Ларса де Рюйтера, да и Ремко Шорсея, чьи имена чудныя ни одинъ дружинникъ, окромя переводчика Володьки Пiюка, нужной орѳографiею не промолвилъ.
- Энто въ культурную программу нашего путешествiя входитъ-съ. Местный бродячiй ансамбель по булату губящему розлива трельного "Cacatory".
Уселися слушати, испишо уже пива местнаго "Баварiя".
- А почему-жъ Баварiя? Здесь-ж ведь не Баварiя, а Нидерланды! - ужъ думалъ вопрошать грекъ Апполинарiй Амвросьевич Крастопулос, какъ тутъ же заиграли скоморохи сiи "Alcohol Induced".
- Я подъ такiя риффы даже старую свинью не заколю-съ! Что ж о соляках говорити! - вскликнулъ Густовласов. Старый баринъ Глушко поддакивалъ, при этомъ морщась, сдерживаяся натужно отъ прикрыванiя ушей.
Писклявымъ гуслярствомъ въ три секунды "Alcohol Induced" сменился на "Toxic Distillate". Подобая сей припевке, сменили и яства на болѣе мягкiя, а пиво на "Heineken 0.0".
Покуда Густовласовъ продолжалъ претензiи, а Безденежныхъ подавалъ первыя знаки дремоты отъ монотонности песенъ и никчемной распевности "меловодичныхъ" елементовъ, меж без усмотру предоставленныхъ сами себѣ Згурским и Червленко прошла пылкая склока.
- Пиво? Бѣзъ самой браги, напримеръ??? Это святотатство, понимаешь! Тамъ, тащемта, во Париже, дали мне единожды, напримеръ, одно чудо - бабу мягкую! Рукотворную, тащемта, вечнодоступную, понимаешь! И что вамъ рукотворная? Чрез пару подходовъ, такъ сказать, сдулась!
- Такъ неча махати-то ножомъ предъ нею, тугодумъ престарѣлый! Она жъ кроткая, не жена твоя, пугати не требовалося! Отъ-то ты енту бабу клепаную клинкомъ и задѣлъ! Она жъ неживая! Съ такою башкою тебѣ ужъ не о бабахъ думати!
На соло очи Безденежныхъ чуть приоткрылися, но вскорѣ верно вернулись къ сонному прищуру. На зауныломъ вступленiи "Polyuria" ѣго убаюкало, как дитя въ колыбели, ужо безповоротно. Даже поднос съ уже пивомъ "Hollandia" не освежил стараго. А вотъ скупыхъ до выпивки Мкртуми Акопяна да Ѳедора Коровина - вполне. Да такъ, что те передралися не на шутку. Въ итогѣ Б-гу было угодно такъ, что Коровинъ отвоевалъ банку, подсунувъ утерявшему очки Акопяну одеколонъ. Акопян испил его и тутъ же впалъ въ ужасъ и преисполнѣнную жара ярость, вдаривъ по бѣдру Коровина костяшкою. Тотъ, лишь только собираясь утолить жажду "Голландiей", отъ удара пошатнулся и пролилъ напитокъ прямо на очи и носъ. Оба удалились от такихъ увѣчiй въ клозетъ (типа "кормунальнаго", вовсѣ не подобнаго срубу, что на переплёте албума).
Невеликой красы губяще-булатный нумеръ "Fatal Inebriation" подъ компанiю пива марки "Грольшъ" внимательно слушалъ разве что Борис Головня, что былъ извѣстнымъ почитателемъ аглицкого "Каркасса", и онъ по доброте душевной и неведанiю того же аглицкаго думалъ, дурень, что Ларсъ де Рюйтеръ это глашатай Каркасса и есть, ибо поютъ они, знать, как одной крови братья. Также онъ зазывалъ уже пьяныхъ друзей въ веселительный мошъ-питъ, но не встрѣтилъ отклику. Ну и Густовласовъ спешилъ осудить гуслярство заумнее некуда каждый разъ, хотя самъ упряталъ некiй "криктофон" для какаго-то "бутлега". Не ожидавъ такаго безыдейнаго обрыва пѣсни, онъ запоролъ запись "Dipsomaniac" и подачу "'t Koelschip". Однако, это дало ему врѣмя оценить самый интѣресный и грувовый трекъ. Подъ действиемъ браги онъ таки наконецъ прочуял нутромъ ритмъ и пустился въ некое подобие плясу. Но то было къ концу наигрыша. Будучи пьянъ въ доску, онъ не заметилъ опустевшее окруженiе.

Готовилась "изгородь погибели". И подъ ратнымъ постукиваниемъ ударныхъ и бубенцовъ Дубопята "Cenosillicaphobic" извѣстила о началѣ сечи. Попавъ въ сердцѣвину мошъ-пита, полностью пьяная дружина начала активно мошить барина за все доброе въ прошломъ - холопы - за деспотизмъ и налоги, старыя однокашники - за карточныя долги и грубости, другия бояре - изъ чѣрной зависти. Къ ѣго великой скорби даже "меловодичныя" елементы тутъ были спешащими, как гончия псы сосѣдняго барина Пустовойтова, и не дали ему избежать урону. И выйдеша на финальныя залпы "Жюпиле" уже какъ безнадежныя выпивохи, лыка не вяжущихъ, они уже не слушали никакого "Veisalgia", что и такъ бы не подогрелъ интересу, а либо дралися, либо спали, либо просто мычали что-то о своих сѣмьях, что въ заботахъ объ ихъ именiях.

Густовласовъ, одинъ ведавшiй о булате такъ зело ученыхъ дѣталей, что и подъ зеленымъ змiем могъ изъясняться о немъ, намылилъ шею Cacatory за лицедеяние другимъ скоморохамъ, хилый риффингъ и наивныя тенксты, побрешо съ друзьями въ съемный домъ для ночлегу, дабы готовиться къ деламъ ремеслянымъ да купечскимъ.
- Послушай, Рыбниковъ, почему ты мнѣ такъ полно изъясняешься по булату губящему и другому, и иному, а мнѣ - ни слова?
- Такъ ты жъ начнешь вещать самъ о чѣмъ-то хорошѣмъ, и все сведется либо къ Булаттике, либо къ Фараде-гусляру, и что мне твои гимнарскiя затеи?
Коли бы помнилъ послѣ того насыщеннаго дня Густовласов хоть что-то из ѣго толковъ, то былъ бы взъерошенъ и золъ. А была бъ воля Б-жья ему вспомнитъ о Cacatory - золъ вдвойне.